День начался не особо весело, а в такие моменты я всегда вспоминаю группу, которую когда-то слушала одна женщина из моей прошлой жизни - а впоследствии, и я сам. Группа-то хорошая. А про женщину говорить ничего не буду, не о том речь. У группы той была, и есть одна песня – а в песни той была строчка, которую я переиначил, и которую часто вспоминаю.
Хотя меня никто не бросал, да и мины ПФМ-1, пресловутые «Лепестки» в последнее время кидать стали всё реже – мне почему-то нравится эта метафора, созданная в моём мозгу. Отношения мужчины и женщины – такой же тяжёлый и неблагодарный, а порой и опасный труд, как уничтожать эти мины. И наоборот, разумеется. Труд этот делается порой через жопу кувырком; так, как другие не понимают и не поймут, и про что могут покрутить у головы пальцем, когда со стороны увидят – но который делается, и делается только во благо.
Со
стороны это порой выглядит стрёмно, стыдно, порой глупо и дебильно – но только
не для того, кто это делает. Для него – это вся его жизнь. Вот этот дурацкий
совок из пластиковой бутылки пивной на длинной бутылке, с которой он таскает
эти куски вонючего зелёного пластика с взрывчатой жижей внутри – это вся его
жизнь. И он понимает, что может ошибиться – и порой ошибается. Но он делает. Не
по принуждению, чаще всего. Если по принуждению что-то делаешь – это уже воду
надо сливать, конечно. Нет, не по принуждению он так делает. А потому что так
надо. Потому что так, конечно же, будет лучше. Потому что его жизнь – она в
этом глупом совке и этой пластмасске сейчас, а не в чём-то высоком.
Он
может – и умеет – делать другое. Не только и не столько глупости, и не только и
не столько собирать пластмасску с вонючей жижей в совок из пивной бутылки. Да
скорее всего, он и делал другое – и должен был бы делать другое. Но делает он то, что делает. Потому что
такова его жизнь, и так ему велит его голова. И это для него важно – здесь и
сейчас.
Так и
по жизни – со стороны если и кажется, что делаешь что-то не то, неправильно… И
ценности в этом, казалось бы, никакой – другие вон что делают, а ты, мол,
только жалуешься да причитаешь… Иногда вот это всё важнее громкой и глупой,
пафосной беготни, как бы всё это не воспринималось со стороны, и какими бы
жалобами это не сопровождалось. Потому что это делается ДЛЯ КОГО-ТО и РАДИ
КОГО-ТО.
Хорошо,
красиво - когда делаешь что-то раз в пятилетку, с понтом. Ну, вроде как когда выбегаешь раз в год, в семь утра за цветами. Красиво выглядит, не поспорю. А когда постоянно и
много – конечно же, ошибаешься. И подрываешься, и всякое. И раны, конечно, и
жалобы. И ляпнешь не то. Вот только в иной глупости порой бывает больше любви и
смысла, чем в громких и подчёркнуто-высоких действиях и поступках, сделанных
единожды. И ценить надо – даже самое
глупое и мелочное. Даже самую мелкую, глупую, ревностную фразу и самый мелкий,
глупый труд – если в них есть смысл и есть любовь.
Звучит как оправдание, детское - не спорю. А что у нас у всех есть, кроме оправданий, поступков, глупостей и надежд? У нас, у потерянных детей... Что нам остаётся: кроме делать то, что мы делаем; держаться за то, что мы имеем - ревностно и болезненно; и желать - то, что мы желаем.
